Турбулентность. В гардеробе новый галстук.

Дверь в кабинет Председателя РАЙ-Кома Партии отворилась и на пороге, покачиваясь и цепляясь за косяк, возник Председатель колхоза. Сидевшие за столом Писарь-Сейсмолог и Председатель РАЙ-Кома, обернулись и приветливо заулыбались.
Это был их косяк, который скатился со стола во время очередной сейсмической волны. «Ну теперь это твой косяк», - дружески засмеялся Председатель РАЙ-Кома. Писарь сдержано улыбнулся и пододвинул третий стул к столу.
«А мы тут, как ты понял, косяки разбираем, - продолжал Председатель РАЙ-Кома, обращаясь к вернувшемуся из Диснейленда товарищу, - надо бы и тебя как-то в этот сценарий вписать. Ты же у нас любимчик у бандерлогов». Шутка, видимо, была настолько хороша, что от громкого хохота не удержался даже Писарь. Председатель колхоза, до конца не понимая о чем идет речь, в ответ глупо улыбался, - «А я вам магнитики привез». Он открыл чемодан и стал шарить в нем рукой. Друзья повалились на пол и держась за животы, сорвались на истерический хохот. «Вот, их можно прикрепить на холодильник, - все еще улыбаясь, обратился Председатель колхоза к валяющимся на полу друзьям, - я для всех наших привез».

Первым поднялся Председатель РАЙ-Кома и, еле сдерживаясь от того, чтобы снова не засмеяться, сгребая магнитики в ящик своего стола, обратился к путешественнику, - «Слушай, тут вот какое дело. Нас трясет последние две недели. Мы эту проблему решаем, и ты как раз кстати вернулся. Спасибо тебе за магнитики, я всем раздам. А сейчас давай немного поработаем». Писарь, все еще подхихикивая, принялся расчищать стол. «А давай, ты речь толкнешь. Обратишься ко всем нам с трибуны. Призовешь к этой своей... Ну, ты ее любишь... Модернизации», - начал Председатель РАЙ-Кома. «Нет, не пойдет, - встрял в разговор Писарь, - нам панику среди населения погасить надо, а этой его (кивнув в сторону Председателя колхоза) модернизацией, только мух в туалете разгонять. Не пойдет. Есть план получше». Он вынул какую-то сложенную вчетверо бумагу из внутреннего кармана пиджака и, положив на стол, демонстративно улыбаясь, сел на свое место. «Что это?», - спросил Председатель РАЙ-Кома. «Это черновик Вашей речи, которую Вы просили меня подготовить к 5 марта», - ответил Писарь и потянувшись к столу, развернул сложенный лист. «Ну вот и отлично, - похвалил Писаря Председатель РАЙ-Кома и, пробежав глазами по тексту, обращаясь к улыбчивому другу, продолжил, - видишь, тебе останется только найти другой галстук. Ладно, завтра схожу с тобой в магазин». «А чем Вам этот не нравится? - возразил Председатель колхоза, забирая бумагу из рук Председателя РАЙ-Кома, - это мой счастливый галстук. Я красное люблю. И я не стану выступать, если в тексте нет модернизации». Писарь решил разрядить обстановку, видя, как сползает улыбка с лица обиженного товарища. «А кто против? Можешь вставить туда и своих любимых инвалидов. Но основной текст должен быть произнесен, - незаметно для себя, переходя на гнев, продолжал убеждать Председателя колхоза Сейсмолог, - Ты видишь, что за окнами творится? Какая нахрен модернизация? Если землетрясение не уляжется, скоро все инвалидами станем. Вот это ты должен говорить. Тектонические структуры общества пришли в движение, социальная ткань приобрела новое качество. Мы уже в будущем. И будущее это неспокойно. Но не стоит пугаться. Турбулентность, даже сильная - все-таки не катастрофа, а разновидность стабильности. Все будет хорошо».

Председатель колхоза, напуганный таким напором, погрузился в чтение текста и через несколько минут, под ожидающие его реакции взгляды товарищей, жалобно произнес, - «Но это не моя речь, не мой стиль. Все же догадаются. Я, конечно, поддерживаю идею открытого соревнования между Старостами, но послание предполагает соревнование среди кандидатов, предложенных нами. Это ведь не совсем честно, друзья. А это? Я говорил о начале борьбы с коррупцией еще три года назад, а по тексту я ее должен объявить только сейчас. Может я все-таки про модернизацию...?» Договорить ему не дали. Председатель РАЙ-Кома, вскочив с места, сорвал с себя пиджак, оставшись в кимоно. «Ты что же это, гаденыш, вздумал нам все испортить? Да о тебе через 2 месяца...» Почувствовав неладное, помня о необходимости сохранения лица докладчика, Писарь встал между Председателями и поспешил успокоить обоих спорщиков,  - «Ладно, парни, времени на переписывание текста все равно нет. Нравится он кому-то или нет, - обращаясь к Председателю колхоза, продолжал он, - придется зачитывать его. Ты думаешь, кто-то вспомнит о том, что ты там говорил три года назад? Да вы оба, каждый год, как под копирку, говорите одно и то же. Просто я все никак образец речи поменять не могу у себя на стенде. Так, что-то по ходу событий дописываю, а все остальное с образца списано. Так что купи себе новый галстук, как тебе говорят, и никто ничего не заметит». 

Председатель РАЙ-Кома поднял свой пиджак с пола и подойдя к Председателю колхоза, вдруг как-то тепло, по-отечески его обнял. «Не переживай, мы будем рядом и поддержим тебя. Все пройдет хорошо. На все воля Аллаха, - обернувшись на одобрительно кивающего Писаря, спокойно произнес Председатель, - А чтобы твои слова прозвучали весомее, я сразу же соберу журналистов и перед камерами всей нашей номенклатуре поручу все по-быстрому реализовать. Журналистам это понравится. Иди, прими душ, а то с дороги от тебя воняет как от мангуста. Ты же не станешь кусать своего Каа?» Дружески потрепав Председателя колхоза за щеку, дзюдоист дружелюбно засмеялся и вышел из кабинета.
Писарь тоже засуетился и поспешил покинуть кабинет вслед за Председателем РАЙ-Кома, кинув напоследок, погруженному в раздумья, Председателю колхоза, - «Моральное преимущество, которым власть обладала до недавнего времени, необходимо хотя бы частично вернуть. Будем надеяться на лучшее - дай бог, чтобы улица успокоилась».

Двери кабинета гулко хлопнули за торопливо уходящим Писарем и на Председателя колхоза навалилась звенящая тишина. Он подошел к столу и открыл верхний ящик. Достав из него все магнитики и переложив их в карман своих брюк, он понуро потащился в сторону душевой.