Триумфатор Путин. Щит, Меч и барабаны.

Председатель РАЙ-Кома Партии шел по коридору  загородной резиденции, где только что, у всех на глазах, пал в салат Председатель колхоза. Он шел молча, но голова его усиленно работала. Перед глазами разведчика мелькали записи, пометки, шифровки, планы и карты. Только что промелькнула семерка, за ней тройка и... он не досмотрел. В этой комбинации всегда выпадал туз. Председатель только усмехнулся и мысленно перелистнул ежедневник. Его ждал триумф. На последней, 87 странице записной книжки, вживленной в его мозг, было так и записано - "Триумф". Какие либо другие пометки отсутствовали. Он всегда любил заглядывать в конец своего ежедневника и перечитывать последнюю запись, прежде чем вернуться к текущей странице с насущными делами. Так было и на этот раз.

На улице его ждала машина. На заднем сиденье, сквозь закрашенные черной масляной краской окна, проглядывался силуэт. По форме головы, разведчик узнал в нем Командующего войсками РАЙ-Ценра. «Холодно? Почему в фуражке сидишь?», - не открывая рот, продолжая двигаться к машине, обратился к нему Председатель по громкой связи, установленной в автомобиле. Не дождавшись ответа, разведчик открыл дверь и сел рядом с Командующим. «А чего руки дрожат? Снова напортачили?», - поинтересовался Председатель, но на этот раз, воспользовавшись голосовыми связками. Он любил таким образом пугать подчиненных, неожиданно переключаясь с громкой связи на голос, наблюдая, как набухают их памперсы. «Никак нет!», - выпрямившись, прокричал Командующий, от чего ударился головой о крышу автомобиля. Потирая ушибленную голову, он протянул Председателю красную папку с вложенным в нее докладом, но видя, что Председатель даже не шелохнулся, положил ее на сиденье и пододвинул к ноге разведчика. «Все цифры верные, - отсканировав документ левой родинкой, начал Председатель, - поздравьте там своих спортсменов с успешной победой на Спартакиаде. Ну тушенки им еще подкиньте. Сделайте как надо. Ну, Вы знаете, как поступить. У Вас ко мне что-то еще?».

Командующий слегка поерзал, но все же решился и умоляющим голосом произнес: «Дорога в РАЙ-Центр не безопасна для Вас. У волков, знаете ли, гон начался. Шастают твари, на людей нападают. Не ехали бы Вы сегодня. Остались бы переночевать тут, в резиденции». Председатель РАЙ-Кома отреагировал спокойно, но от его голоса, во рту у Командующего и даже наблюдавшего в зеркало заднего вида за происходящим в салоне Писаря, переодетого в форму водителя и сидевшего за рулем, во рту появился привкус железа. «Вам нужно объяснять, что в таких случаях делается? Возьмите, разбудите школьников, колхозникам все-таки на смену рано вставать, да и не пойдут они за Вами, - ухмыльнувшись и красноречиво отсканировав глазами сверху вниз, Председатель оценил жалкий вид собеседника, - дайте им барабаны, пускай идут впереди нашей машины и отпугивают зверя барабанной дробью. Ну что сидите, голубчик, выполняйте». «Да, и не говорите родителям, куда забираете детей, - крикнул Председатель вслед убегающему Командующему через встроенный в крышу автомобиля мегафон, - скажите им, что на конкурс рисунка в РАЙ-Центр поедут».
И обращаясь к обернувшемуся к нему водителю, отключившись от мегафона, весело пошутил, - «Детей не жалко, еще нарожаем».

Под барабанную дробь, распугавшую сонный РАЙ-Центр, председательская машина подъехала к РАЙ-Кому. «Глуши», - приказал Председатель Писарю и вышел, застегнув свой френч на все пуговицы. Писарь остался "глушить", а Председатель отправился в свой кабинет, где еще с утра запер Председателя колхоза с ракеткой, воланчиком и Angry Birds, его любимыми игрушками.
Председатель сидел на полу и размазывал по пухленьким щекам слезы, вперемешку с соплями. Увидев входящего Председателя РАЙ-Кома, он радостно подскочил и помчался в его сторону. «Так, обниматься не будем. Мне еще к людям в чистом нужно показаться», - остановил его разведчик, заморозив в полете с помощью нано-охладителя, встроенного в правую бровь. «Откуда слезы? Что случилось с моим героем?», - уже снисходительнее, почти ласково, обратился к подопечному Председатель РАЙ-Кома. «Ты забрал мою любимую игрушку! Нано-робота, -  сидя в луже оттаявшего льда, ноющим голосом обиженного ребенка, произнес Председатель колхоза, - зачем ты его забрал? Мне было скучно, и никто не играл со мной в бадминтон».

Председатель РАЙ-Кома по-отечески присел на корточки рядом с всхлипывающим Председателем колхоза и, положив руку на его плечо, спокойно сказал: «Ты все узнаешь завтра. Так было нужно для всех нас. Для тебя, твоего бадминтона, для РАЙ-Центра и для каждого его жителя. Для всех вас, понимаешь? Ладно, а сейчас беги, переодевайся. Я приготовил тебе сюрприз». С этими словами, Председатель РАЙ-Кома встал, нежно, почти с любовью посмотрел вслед убегающему Председателю колхоза и, выложив из внутреннего кармана пиджака, на столик для газет, два билета в Диснейленд, вышел из кабинета.

Председатель РАЙ-Кома Партии шел по коридору здания Судейской комиссии. В его ежедневнике, на странице с текущей датой, оставалась еще одна не зачеркнутая запись. Он, по обыкновению, перелистнул записную книжку на последнюю 87 страницу. До триумфа оставалось совсем немного.
Войдя в кабинет Главного Судьи, разведчик застал небольшой беспорядок, внешне напоминающий хаос. Судьи нигде не было. На журнальном столике царила та же картина. Вперемешку с разбросанными бумагами и бутылками лежал судейский свисток, алюминиевая ложка, куча пустых зажигалок и судейские ботинки. Председатель провел пальцем по столу, собрав на него знакомую белую пыль и лизнув палец, причмокнув, пошел в ванную комнату. Судья лежал на кафельном полу практически голым, и мирно спал. Только густая борода покрывала его тщедушное тело, а веселый колпак с наклеенными на него вырезанными из конфетной фольги звездочками скрывал от Председателя его лицо. Председатель громко кашлянул, и Судья подскочил как ошпаренный. Прошмыгнув между косяком и разведчиком, он побежал приводить себя в порядок, а Председатель, подняв с пола косяк, щелкнув пальцами и добыв тем самым огонь, удовлетворенно затянулся сладким дымом найденной сигареты.

«Ты не забыл о нашем уговоре?» - спиной, громко произнес Председатель. «Надеюсь, ты все сделаешь быстро, как мы договаривались? Тебе нужны какие-то документы или так, на слово поверишь», - так же, спиной, не оборачиваясь, шутил Председатель. «Да кто же Вас не знает, помилуйте, милейший, - подпрыгивая, натягивая брюки с перекрученной штаниной, оправдывался Судья, - все уже давно готово. Документы я справил, как полагается. Осталась только формальность, огласить решение через 10 дней». «Мне нужно быстрее, - твердо сказал Председатель и у Судьи на языке почувствовался привкус того же металла, что почувствовал Командующий, находясь в председательской машине. «А что с квартирами и камерами?», - продолжал Председатель. «Готовы. Осталось привезти актеров, и будем снимать. Пока только одна заминка, актеры не знают немецкого языка. Но, мы ее уже практически решили, - затараторил Судья, почувствовав привкус более тяжелых металлов, - озвучку возьмем со старых пленок. Все равно в колхозе никто не знает немецкого». Председатель обернулся и увидел перед собой растрепанного, растерянного, но улыбающегося Судью, стоявшего в одной штанине и никак не справляющегося со второй. Собственно улыбку скрывала густая борода Судьи, но око разведчика уловило под ней раздвинувшиеся губы, обнажившие редкие зубы Судьи. Председатель улыбнулся в ответ, вспоминая каждый недостающий зуб старика.

«Надеюсь, кино будет отличным», - сказал на прощание разведчик и растворился в клубах дыма догорающего на полу косяка.

Председатель РАЙ-Кома Партии шел по коридору  РАЙ-Кома Партии. Он снова заглянул на 86 страницу ежедневника.  Надпись оставалась на месте. Разведчик довольно ухмыльнулся и остановившись, обведя глазами темный коридор РАЙ-Кома, слегка поежился. Потом открыл первую страницу записной книжки и сделал на ней пометку. "Пора перекрасить стены в более яркие цвета", затем еще раз перечитал запись (так лучше запоминалась информация), закрыл ежедневник и уверенно зашагал по коридору, звонко отстукивая каблуками по натертому до блеска паркету.

Председателю РАЙ-Кома никогда не нравилось это здание и, уж тем более, его сырые, выкрашенные синей краской стены. "Легкий ремонт никому не повредит", пронеслась по коридору мысль, догоняя голову разведчика.